9 июля 2019 года вышло постановление Пленума Верховного Суда РФ №24 «О применении норм международного частного права судами Российской Федерации», давшее разъяснения о применении судами общей юрисдикции и арбитражными судами раздела VI ГК РФ «Международное частное право».
Верховный Суд РФ, разъясняя порядок применения статьи 1186 ГК РФ, напоминает, что при разрешении споров, осложненных иностранным элементом, суды применяют нормы Конституции РФ, общепризнанные принципы и нормы международного права, нормы международных договоров и акты международных организаций, внутригосударственные нормы права РФ и права других государств (иностранное право), обычаи, признаваемые в Российской Федерации.
При этом к источникам внутригосударственного права РФ, содержащим нормы международного частного права, относятся, в частности, Гражданский кодекс РФ (в том числе раздел VI «Международное частное право»), Семейный кодекс РФ (раздел VII «Применение семейного законодательства к семейным отношениям с участием иностранных граждан и лиц без гражданства», далее – СК РФ), Кодекс торгового мореплавания РФ (глава XXVI «Применимое право») (пункт 1 статьи 1186 ГК РФ, часть 5 статьи 11 ГПК РФ, часть 5 статьи 13 АПК РФ).
Суды общей юрисдикции и арбитражные суды определяют право, применимое к правоотношению на основании норм международного частного права в случае, когда участником гражданско-правового отношения является иностранное лицо либо гражданско-правовое отношение осложнено иным иностранным элементом, в том числе когда объект гражданских прав находится за границей (пункт 1 статьи 1186 ГК РФ).
Однако приведенный в пункте 1 статьи 1186 ГК РФ перечень иностранных элементов (иностранный субъект правоотношения, иностранный объект правоотношения) не является исчерпывающим. Например, в качестве иностранного элемента в том числе может также рассматриваться совершение за границей действия или наступление события (юридического факта), влекущего возникновение, изменение или прекращение гражданско-правового отношения (пункт 2 постановления Пленума ВС РФ №24 от 09.07.2019).
В пункте 3 постановления Пленума ВС РФ №24 от 09.07.2019 разъясняется порядок применения к спорным правоотношениям прямых материально-правовых норм международного договора и коллизионных норм международного частного права.
В международном частном праве (МЧП) коллизионная норма — это норма, определяющая применение к соответствующему правоотношению права того или иного государства или указывающая на применение того или иного иностранного права или международного соглашения. Отличительная особенность структуры коллизионной нормы выражается в отсутствии таких традиционных элементов, как гипотеза, диспозиция и санкция. Вместо этого к ее составным частям относят объем, указывающий на вид правоотношения, и привязку, определяющую правовую систему, нормы которой следует применять.
Таким образом, коллизионные нормы МЧП — это формально определенные (для романо-германской системы права) или казуальные (для англосаксонский системы права) предписания, содержащиеся в источниках МЧП, функциональное назначение которых состоит в определении применимого права в соответствии с коллизионными привязками. В качестве источников МЧП выступают международные нормативно-правовые акты, международные договоры и международные соглашения, акты внутригосударственного права, обычаи.
По общему правилу пункта 3 статьи 1186 ГК РФ если международный договор РФ содержит материально-правовые нормы, подлежащие применению к соответствующему отношению, определение на основе коллизионных норм права, применимого к вопросам, полностью урегулированным такими материально-правовыми нормами, исключается.
По вопросам, которые не разрешены в международном договоре РФ, применимое внутригосударственное право определяется с помощью коллизионных норм международного частного права, которые могут содержаться как в нормах международных договоров, так и в нормах внутригосударственного права Российской Федерации.
Например, Венская конвенция 1980 года не регулирует вопросы действительности договора купли-продажи или каких-либо из его положений, а также последствий, которые может иметь этот договор в отношении права собственности на проданный товар (статья 4). Таким образом, если соответствующий договор международной купли-продажи входит в сферу действия Венской конвенции 1980 года, часть отношений сторон будет регулироваться исключительно положениями Венской конвенции 1980 года (например, условия возмещения убытков и их размер), а другая часть (например, недействительность договора) – законодательством страны, определенным в соответствии с коллизионными нормами.
Если коллизионные нормы об определении применимого права предусмотрены международным договором РФ (например, многосторонним или двусторонним договором об оказании правовой помощи), суд руководствуется нормами международного договора (пункт 4 постановления Пленума ВС РФ №24 от 09.07.2019).
По общему правилу, специальные нормы международного договора подлежат приоритетному применению по отношению к общим нормам другого международного договора независимо от количества участников соответствующих международных договоров и дат их принятия, если нормами таких международных договоров не установлено иное.
Например, коллизионные нормы, содержащиеся в Соглашении стран СНГ от 20 марта 1992 года «О порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности» (далее – Соглашение 1992 года), подлежат приоритетному применению как специальные по отношению к коллизионным нормам Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (заключена в г. Минске 22 января 1993 года, далее – Минская конвенция) при разрешении дел, вытекающих из договорных и иных гражданско-правовых отношений между хозяйствующими субъектами, из их отношений с государственными и иными органами.
Если ни один международный договор, в чью сферу действия входит гражданско-правовое отношение, не содержит применимой коллизионной нормы по определенному вопросу, суд руководствуется коллизионной нормой российского законодательства.
Например, Соглашение 1992 года и Минская конвенция не содержат специальных коллизионных норм для определения права, подлежащего применению к договору с участием потребителя; договору в отношении недвижимого имущества; договору о создании юридического лица; договору, связанному с осуществлением прав участника юридического лица; уступке требования; суброгации; отношениям добровольного представительства между представляемым или представителем и третьим лицом (за исключением вопросов формы и срока действия доверенности); прекращению обязательства зачетом, поэтому применимое право к этим вопросам суд определяет на основании коллизионных норм, содержащихся в статьях 1212–1214, 1216, 1216.1 , 1217.1 , 1217.2 ГК РФ.
При наличии в российском законодательстве специальных коллизионных норм по определенным вопросам следует применять такие специальные коллизионные нормы.
Например, специальные коллизионные нормы содержатся в разделе VII «Применение семейного законодательства к семейным отношениям с участием иностранных граждан и лиц без гражданства» СК РФ, главе XXVI «Применимое право» КТМ РФ. Вместе с тем суд применяет положения раздела VI «Международное частное право» ГК РФ, если в соответствующем специальном законодательном акте отсутствуют нормы, регулирующие общие положения коллизионного права.
Если с помощью международных договоров Российской Федерации и иных источников МЧП невозможно определить подлежащее применению право, то суд применяет право государства, с которым гражданско-правовое отношение, осложненное иностранным элементом, наиболее тесно связано (пункт 2 статьи 1186 ГК РФ).
В пункте 6 постановления Пленума №24 от 09.07.2019 Верховный Суд РФ разъяснил, что при определении наиболее тесной связи суд на основе изучения существа возникших правоотношений сторон, а также совокупности иных обстоятельств дела определяет преобладающую территориальную связь различных элементов правоотношения с правом конкретного государства и, в частности, учитывает место жительства и гражданство сторон – физических лиц; основное место деятельности и место учреждения сторон – юридических лиц; место нахождения обособленного подразделения юридического лица, участвовавшего в заключении договора; место нахождения объекта гражданских прав, по поводу которого возникло правоотношение; место исполнения обязательств. При определении наиболее тесной связи суд также может принимать во внимание, применение права какой страны позволит наилучшим образом реализовать общепризнанные принципы гражданского права и построения отдельных его институтов (защита добросовестной стороны, недопустимость извлечения преимуществ из своего недобросовестного поведения, запрет злоупотребления правом, защита слабой стороны, предпочтительность сохранения действительности сделки, запрет необоснованного отказа от исполнения обязательства и т.п.).
Согласно статьей 1187 ГК РФ при определении права, подлежащего применению, толкование (квалификация) юридических понятий осуществляется в соответствии с российским правом. Верховный Суд РФ обращает внимание, что положения статьи 1187 ГК РФ о квалификации юридических понятий применяются исключительно для целей толкования юридических понятий в российских коллизионных нормах. После определения применимого права на основании соответствующей коллизионной нормы суд осуществляет толкование применимых норм иностранного права, руководствуясь правилами статьи 1191 ГК РФ об установлении содержания норм иностранного права (пункт 7 постановления Пленума №24 от 09.07.2019).
При применении иностранного права суд устанавливает содержание его норм в соответствии с их официальным толкованием, практикой применения и доктриной в соответствующем иностранном государстве. В целях установления содержания норм иностранного права суд может обратиться в установленном порядке за содействием и разъяснением в Министерство юстиции РФ и иные компетентные органы или организации в РФ и за границей либо привлечь экспертов. По требованиям, связанным с осуществлением сторонами предпринимательской деятельности, обязанность по предоставлению сведений о содержании норм иностранного права может быть возложена судом на стороны.
Если при определении права, подлежащего применению, юридические понятия, требующие квалификации, не известны российскому праву или известны в ином словесном обозначении либо с другим содержанием и не могут быть определены посредством толкования в соответствии с российским правом, то при их квалификации может применяться иностранное право (пункт 2 статьи 1187 ГК РФ).
По смыслу статьи 1188 ГК РФ, если коллизионная норма позволяет определить в качестве применимого права конкретную правовую систему страны с множественностью правовых систем, то отношение регулируется нормами такой правовой системы.
Например, если в соответствующей стране действует несколько правовых систем в различных административно-территориальных образованиях и коллизионная норма законодательства РФ содержит отсылку к праву места жительства физического лица, то правоотношение регулируется правом административно-территориального образования, в котором указанное физическое лицо постоянно или преимущественно проживает (пункт 8 постановления Пленума ВС РФ №24 от 09.07.2019).
Отсылка коллизионной нормы РФ к иностранному праву рассматривается как отсылка к материальному, а не коллизионному праву соответствующей страны, поэтому суду следует применять соответствующее иностранное право, даже если содержащиеся в нем коллизионные нормы указывают на применение российского права (обратная отсылка) или права другого иностранного государства (отсылка к праву третьей страны) (пункт 1 статьи 1190 ГК РФ).
Исключение составляют лишь обратная отсылка иностранных коллизионных норм к российскому праву при определении правового положения физического лица (статьи 1195–1199, 1201 ГК РФ, статья 156 СК РФ) (пункт 2 статьи 1190 ГК РФ).
Статья 1192 ГК РФ определяет порядок применения норм непосредственного применения. К таким нормам законодатель относит те императивные нормы законодательства РФ, которые вследствие указания в самих императивных нормах или ввиду их особого значения, в том числе для обеспечения прав и охраняемых законом интересов участников гражданского оборота, регулируют соответствующие отношения независимо от подлежащего применению права.
Суд применяет к спорным правоотношениям российские нормы непосредственного применения независимо от того, каким правом регулируется это отношение в силу соглашения сторон о выборе применимого права или коллизионных норм.
На основании статьи 422 ГК РФ под императивными нормами понимаются обязательные для сторон действующие на момент заключения договора правила, установленные законом и иными правовыми актами, которым должен соответствовать договор.
Верховный Суд разъясняет, что не любая императивная норма в значении статьи 422 ГК РФ является нормой непосредственного применения. Императивная норма права имеет особое значение и относится к нормам непосредственного применения, если она имеет своей основной целью защиту публичного интереса, связанного с основами построения экономической, политической или правовой системы государства (пункт 10 постановления Пленума №24 от 09.07.2019).
Например, к числу норм непосредственного применения относятся положения российского законодательства, устанавливающие ограничения оборотоспособности определенных объектов гражданских прав (в частности, на приобретение иностранными лицами в предусмотренных законом случаях земельных участков, акций и долей в уставных капиталах определенных хозяйственных обществ и др.), определяющие обстоятельства, препятствующие заключению брака иностранным гражданином на территории Российской Федерации (статья 14, пункт 2 статьи 156 СК РФ). В силу прямого указания закона к числу норм непосредственного применения относятся положения пункта 2 статьи 414 КТМ РФ, согласно которым наличие соглашения сторон о выборе применимого права не может повлечь устранение или уменьшение ответственности, которую в соответствии с КТМ РФ перевозчик должен нести за вред, причиненный жизни или здоровью пассажира, утрату или повреждение груза и багажа либо просрочку их доставки.
Суд обязан применить российскую норму непосредственного применения, если сфера действия такой нормы охватывает спорное правоотношение (пункт 1 статьи 1192 ГК РФ).
В то же время суд может принять во внимание иностранную норму непосредственного применения в зависимости от критериев, перечисленных в пункте 2 статьи 1192 ГК РФ (наличие тесной связи между страной, принявшей соответствующую норму непосредственного применения, и спорным правоотношением; учет назначения и характера таких норм, а также последствий их применения или неприменения). При этом суд обязан отказать в применении иностранной нормы непосредственного применения, если ее назначение и характер несовместимы с основами правопорядка (публичным порядком) Российской Федерации, затрагивают суверенитет или безопасность РФ, нарушают конституционные права и свободы российских граждан и юридических лиц.
В пункте 13 постановления Пленума №24 от 09.07.2019 ВС РФ указал, что при рассмотрении споров, вытекающих из отношений, осложненных иностранным элементом, судам следует разграничивать сферу действия права, подлежащего применению к договору или иному правоотношению (например, пункт 1 статьи 1215 ГК РФ), и сферу действия иных специальных коллизионных норм, в том числе личного закона физического и юридического лица, права, подлежащего применению к вещным правам, права, подлежащего применению к отношениям представительства (пункт 2 статьи 1215 ГК РФ).
В постановлении Пленума ВС РФ №24 от 09.07.2019 также содержатся разъяснения, имеющие актуальное значение для правоприменительной практики судов общей юрисдикции и арбитражных судов, по следующим разделам:
- право, подлежащее применению при определении правового положения лиц, определяемого в соответствии с их личным законом (статьи 1195, 1202 ГК РФ);
- право, подлежащее применению к вещным правам на движимое и недвижимое имущество, определяемое по праву страны, где это имущество находится (статьи 1205-1205.1 ГК РФ);
- право, подлежащее применению к форме сделки (статьи 1209 ГК РФ);
- право, подлежащее применению к договорным обязательствам (статьи 1210-1216 ГК РФ);
- право, применимое к отношениям с участием потребителей (статья 1212 ГК РФ);
- право, подлежащее применению к отношениям добровольного представительства;
- право, подлежащее применению к внедоговорным обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда или неосновательного обогащения (статьи 1219-1223.1 ГК РФ).
© Автор: Гладких Сергей Рудольфович
